Everything Is Made In China: свойства янтаря
Мы встретились с Филиппом Премьяком, клавишником московской инди-рок группы Everything Is Made In China, в клубе «16 тонн», где через две недели состоится презентация нового альбома «Amber», чтобы обсудить третью пластинку, концертную деятельность и текущее состояние российской музыки.
Филипп, добрый день. 19 апреля — презентация вашего нового альбома. За две недели вы обнародовали обложку, трек-лист и его название — что оно означает? О чем альбом?
Мы очень долго вынашивали идеи, собирались с силами для записи, а потом просто решили, что нечего больше тянуть и пора записать все, тем более, с момента релиза предыдущего альбома прошло уже 4 года. Название новой работы — «Amber» («Янтарь»). Самый известный образ связанный с янтарем — это муха внутри. Янтарь, как первый фотоаппарат, может запечатлеть образ и пронести его через время. Этот альбом для нас — что-то подобное: в нем зафиксировано состояние, в котором находится группа на данный момент, чем жила последние несколько лет, и он сможет пронести это состояние если не через декады, то хотя бы до нашего следующего релиза.
Альбом будет больше синтезаторным. Все-таки после такого количества лет в музыке хочется попробовать что-то новое, необычное в первую очередь для себя. Ну не играть же на гитарах из года в год одно и то же. Так что мы ожидаем, что люди будут находить отличия между тем, что слышали раньше, и услышат сейчас. Но не удивлюсь, если вдруг услышу, что кто-то считает, что мы совсем не изменились за 3 альбома: та же меланхолия, тот же мелодизм. Но играем мы все это по-новому.
Я вас впервые услышал, когда вы выступали перед 65daysofstatic в клубе «Апельсин» в 2007 году. Затем, уже в
Это тенденция современной музыки, когда артисты экспериментируют, стараются найти что-то новое. Те же 65dos — хоть и играли многие свои вещи на гитарах, впоследствии поняли, что не нужно обманывать себя, перекладывать мелодии на гитары, что можно делать все, что они хотят, гораздо проще и понятнее. Тот же Том Йорк прошел путь от гитарной музыки до, фактически, электронной. И это понятно, ведь сейчас появилось столько самобытных электронных артистов — Apparat и Modeselector, например. В их музыке есть что-то интересное, притягательное. Здесь можно найти вдохновение. Порой новаторство лежит на поверхности — вот я смотрел недавно фильм «Лифт на эшафот». Отличный саспенс! Из него, уверен, черпал вдохновение Хичкок для своих фильмов. Так почему бы и музыкантам не пойти тем же путем?
Расскажи, как происходила запись альбома — я знаю, что это было в Англии. Вы записывали альбом с Ричардом Формби (Richard Formby), продюсировавшим ранее Wild Beasts и Egyptian Hip Hop. Это было инициировано вашим издающим лэйблом «Снегири» или же вы сами выбрали его из списка возможных руководителей записи?
У нас было на выбор несколько вариантов, где можно было бы записать альбом. Мы отправили запрос Ричарду, но переговоры были затяжными, и потихоньку как-то все затихло. Тогда мы стали искать другие студии, но спустя два месяца Ричард сам возобновил переписку. Это была очень сложная работа, нам было крайне непривычно работать с ним. Он, несмотря на свой возраст, в курсе всех современных музыкальных тенденций и точно знает, что хочет услышать от музыкантов. Нам все же было непривычно находиться под его жестким прессингом, пришлось сплотиться, чтобы получить тот результат, который вы услышите на альбоме. Но сейчас мы понимаем, что с ним у нас получилось то, что вряд ли мы бы сделали самостоятельно. Он — профессионал, который отлично смог «отполировать» наш «янтарный» материал.
«Снегири» же выступили как отличная мотивирующая команда, которая поддержала наше желание записаться за границей. Они, более того, сами предложили наш альбом выпустить не только на CD, но и на виниле. Хотя я не представляю, кто сейчас покупает диски. У меня на ноутбуке даже привода для них нет. Получается, что электронная музыка — на электронных носителях.
Для презентации вы выбрали не самый вместительный, но уютный клуб, в котором мы сейчас находимся — «16 тонн». Чем обусловлен этот выбор? Именно здесь 6 лет назад вы представляли свой первый альбом. Неужели ваша аудитория не растет?
В Москве не так уж много клубов, которые соответствуют нашей музыке, их можно пересчитать по пальцам. Мы решили устроить этакую вечеринку, «плотное» мероприятие — как в клипе The Smashing Pumpkins «1979». Мы хотим, чтобы всем было тесно, но при этом весело и уютно. Хотя, в основном, понять размер своей аудитории можно на рядовом концерте. А на презентацию приходит обычно больше людей, привлеченных событием. Но вот, к слову, в Англии мы были на концерте мат-рок группы Post War Years — там было всего 15 человек! Так что нам нечего жаловаться на то, что мы не собираем стадионы (смеется).
Вы уже объявили небольшой тур-презентацию по городам России и Украины. Планируете расширять географию выступлений в дальнейшем? Может быть вы снова будете выступать за границей?
Да, мы уже определились с выступлениями на эту весну, основной же концертный тур собираемся совершить осенью. Мы намеренно оставили первую половину лета без концертов — это не то время, когда люди готовы ходить по клубам — им бы погулять или на дачу поехать. Так что основную деятельность оставим на вторую половину года. Ну и, конечно, географию выступлений расширим: не могу сказать точно в какие города заедем, но обязательно будут такие, где мы прежде не были.
Группа Motorama, например, в этом году дала приличный по продолжительности тур в городах Германии, Франции и Бенилюкса. Что кроме новых впечатлений можно получить за границей?
Безусловно, это интересный опыт — играть в новых местах, для разной публики. Но все же это не туристическая поездка по городам Польши, например. Не успеваешь увидеть город: переезд, сон, саундчек, концерт. Тяжелая получается работа. Мы, если какой город и успели посмотреть, это разве что Варшаву, да и то, потому что там тур начинался, остальные же города проскочили незамеченными. Там, конечно, поудобнее — мы передвигаемся на автомобилях, а по России — на поездах. Поездки с целью туризма в основном совершаем без концертной деятельности. Вот недавно в Питер ездил. Без инструментов. Необычные впечатления, когда не надо никуда бежать, договариваться, что-то делать. Просто гуляли и наслаждались городом. А поездки с концертами... Вот, к слову, организация фестиваля «Red Rocks» нам очень понравилась. И мы впечатлились тем, как нас встречали после концерта. Мы для людей из Омска были совершенно незнакомой группой, в сравнении с Brainstorm и Маша и Медведи, а сразу после выступления — восторги и интервью. Приятно, когда становишься небольшим, но открытием для публики.
Ты затронул тему фестивалей. В последние несколько недель были объявлены даты новых оупен-эйров в Москве — «Parklife» и «Субботник». Они как будто являются продолжением проходившего в Парке Горького «Bosco Fresh Fest». Как ваша группа относится к тому, что летняя фестивальная мода захватила Россию?
Я думаю, что это все зависит от организаторов. Если раньше они не готовы были проводить такие большие мероприятия, то сейчас есть и спрос со стороны публики, и интерес, в первую очередь, зарубежных артистов. Конечно, здорово, что теперь проводят такие фестивали, мы догоняем в этом плане Европу. И те, кто не могут поехать туда, чтобы посмотреть тех же The Killers или Arctic Monkeys, могут увидеть их здесь, дома.
В прошлом году на упомянутом «Bosco Fresh Fest» вы сыграли только свои новые треки. Вам интересно было «обкатать» новый материал на большой открытой площадке или была какая-то другая причина?
На самом деле это было спонтанное решение, какого-то особенного плана не было. Просто вышли и отыграли новый материал. Хотя потом мы поняли, что это было несколько эгоистично, ведь среди публики были люди, которые приехали, например, из Твери, и хотели услышать «Buy 4 Take 1 Free». Тем не менее, реакция публики в целом была положительной. Ну и сам фестиваль... Здорово, что у некоторых находятся деньги и желание потратить их не на новые автомобили, а на проведение культурного мероприятия. Это очень приятно.
В том году вы так же были одной из открывающих групп фестиваля «Maxidrom». Можете как-то сравнить организацию и сам фестиваль с другими, на которых вы выступали, в той же Польше? Вам, кстати, удалось послушать остальных участников «Максидрома»? Возможно, смогли пообщаться с Ноэлем Галлахером или Робертом Смитом?
Ощущения очень похожие. Здесь этим занимаются на приличном уровне, не просто какие-то непонятные люди без репутации или понимания что к чему, но с деньгами. Нет, подход был что ни на есть серьезный. При этом у тех же The Cure было практически все свое — менеджмент, гримерки, изолированная территория, полная приватность. Кажется, у них все продумано и ничто не может пойти не так. Но вот Everlast — очень приветливый мужик, слушал наше выступление, позитивно общался за кулисами. А с Ноэлем мы столкнулись, когда уже собирали свое оборудование, а его группа начинала настраиваться. Не разошлись на небольшой лестнице, но конфликта, конечно, никакого не было.
Вам нравится открывать для себя новую музыку? Знакомы ли вы с остальными российскими «собратьями по цеху»?
Если честно, я мало слушал отечественную инди-рок музыку. Да, конечно, мне известны такие имена как Pompeya, Tesla Boy, On-the-Go. Последние, кстати, очень крутые. Мне понравилось. Но каких-то отношений, тусовок или, например, совместных проектов у нас нет и вряд ли будет в ближайшее время. Все-таки наша, скажем так, московская тусовка очень изолированна, да и внутри нет единства, нет какой-то совместной «концепции развития», как, скажем, в Манчестере начала
Так за счет чего это может измениться? Может быть, должен произойти переход количества в качество?
Возможно, музыка должна приобрести необходимые элементы бизнес-машины. Стать не просто интересом отдельных людей, а настоящей машиной по производству групп и музыкального материала. Как на Западе, где группы, собирающие, например ту же аудиторию, что и мы, сразу подписываются на лэйбл, а дальше происходит раскрутка, постоянные концерты, информационная поддержка. В России такого нет, и не знаю, когда появится (вздыхает). Если только придет дядя с большим кошельком, да и то не факт, что получится. Людям надо разъяснять музыку, давать ориентиры. А пока «Наше Радио» ставит тот же Сплин из года в год, который собирает полные залы и стадионы, а людям другого и не надо, ничто качественно не изменится. Тем не менее, отказываться от «борьбы» мы не собираемся, будем делать, что нравится, и надеяться, что это нужно не только нам, но и слушателям. Пусть они приходят и слушают, нам будет очень приятно.